Мы уже писали, что субстратная методология, предложенная российским философом А.А.Гагаевым (см.: А.А.Гагаев 1991), позволяет обеспечивать всесторонность, последовательность и целостность научного исследования (а также изложения результатов такого исследования) избранного предмета. В своей монографии, посвященной системному осмыслению анафонии и анаграмм (звуковых повторов, нацеленных на какое-либо слово-тему и как бы – не полностью или полностью – воспроизводящих его звуковой состав) мы были вынуждены логикой восхождения от абстрактного к конкретному обсудить логическую соотнесённость используемых лингвистических терминов, в том числе таких, как язык, речь, текст, языковая личность и др. (см.: А.В.Пузырев 1995). В настоящих тезисах позволим себе обозначить логическую связь вынесенных в их название понятий, но перед этим полагаем полезным вкратце напомнить суть субстратной методологии.

Смысл названной методологии заключается в том, что в исследуемом предмете выделяются четыре одновременно сосуществующих: 1) исходный предмет; 2) развитой предмет в собственном смысле слова; 3) то, во что он превращается; 4) будущий предмет. В логическом аспекте этим четырём предметам соответствуют =20-21= категории всеобщего, общего, особенного и единичного; в онтологическом плане – четыре ступени сущности: бытие, сущность, явление и действительность. В соответствии с этими же четырьмя планами в лингвистике нами было предложено различать уровни мышления, языка, речи и коммуникации.

На каждой из четырех ступеней сущности выделяется пять целевых подсистем – пять обязательных аспектов. В логическом плане этим аспектам соответствуют категории всеобщего, общего, конкретно-абстрактного, особенного и единичного; в онтологическом – бытия, сущности, необходимости, явления и действительности. Выделение пяти целевых подсистем анализа для лингвистов обозначает разграничение (и достаточно жёсткую последовательность на каждой ступени сущности) – внутри системного исследования – следующих пяти аспектов:

1) онто- и филогенетический (связанный с проблемами становления мышления, языка, речи и коммуникации у детей, с формированием мышления, языка, речи и коммуникации в данном этносе; с этим аспектом, вероятней всего, соотносятся такие лингвистические дисциплины, как онтолингвистика, диалектология, история языка и т.д.; очевидно, что онтогенетический аспект на сегодня просто-напросто проигнорирован в системе подготовки будущих филологов);

2) логический (связанный с проблемами создания логически непротиворечивой сетки терминов, которые затем могли бы «выдержать» использование в других целевых подсистемах исследования. Здесь возникает вопрос о денотативной состоятельности терминологии, поскольку очевидно, что проверку «единичным» или действительностью выдержит далеко не каждая терминосистема – именно с логическим аспектом прежде всего соотносятся, вероятно, контрастивная лингвистика, структурная лингвистика и, к сожалению, базовый курс филологов «Современный русский язык»);

3) динамический (закон развития данного языкового явления или языка в точке синхронии; именно с этим аспектом связываются нами основные устремления психологии творчества, психолингвистики, лингвостатистики, текстологии и  т.п.; психолингвистика и лингвостатистика, предполагаем, тоже не самые популярные дисциплины на филологических факультетах);

4) функциональный (соотносительный с изучением функциональных форм и функциональных связей языка и языковых явлений, вероятней всего – именно с этим аспектом прежде всего связаны стилистика, прагматика, риторика, социолингвистика);

=21-22=

5) идиостилевой (связанный с проблемами языковой личности – именно личности, т.е. человека думающего, обладающего языком, говорящего или пишущего, общающегося с другим человеком. Здесь важно уметь видеть уникально-неповторимые качества данного человека на уровнях мышления, языка, речи и коммуникации – без такого умения видеть отличие этого человека от других идиостилевой аспект может быть только продекларирован).

Как же связаны между собой понятия «общество», «язык», «текст» и «языковая личность» в плане субстратного подхода к языку?

Очевидно, что понятия язык и текст относятся к одной ступени сущности («Общее», «Сущность»), к одной целевой подсистеме («Общее», логический аспект). Текст – это единица языка. Если язык – это система знаков, служащая средством человеческого общения, мыслительной деятельности, способом выражения самосознания личности, а также хранения информации и передачи ее от поколения к поколению, то текст – это объединённая смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность. Так же, как и язык, текст выступает в виде 4-х своих ипостасей и фигурирует в виде единицы мышления, языка, речи и коммуникации (более подробно см: А.В.Пузырев 1995: 104-106).

Под языковой личностью мы понимаем человека, способного создавать и воспринимать речевые произведения (тексты), различающиеся: «а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью» (ср.: Ю.Н.Караулов 1989:3). Языковая личность, как было уже обозначено выше, выступает в 4-х своих проявлениях: личность 1) мыслительная, 2) языковая, 3) речевая, 4) коммуникативная. Уже говорилось, что аспект языковой личности в плане субстратного подхода к языку обнимает целевую подсистему «Единичное». Любой закон (в том числе и Язык как один из Законов вселенной) обретает свою действительность через своего носителя (в данном случае – через языковую личность).

Для нас очевидно, что общество по отношению к человеку, языковой личности выступает как момент всеобщего и, в качестве всеобщего основания, во многом предопределяет грани проявления данной языковой личности. На уровне мышления в качестве оснований для личности выступают господствующие в обществе типы и архетипы сознания, на уровне языка – степень развитости и особенности используемого языка, на уровне речи – характер наполнивших время и пространство текстов, на уровне коммуникации – соотношение =22-23= коммуникативных и квазикоммуникативных, актуализаторских и манипулятивных (по Э.Шострому) типов общения, нацио- и социокультурные особенности коммуникации.

С другой стороны, от установок личности во многом зависит характер проявления указанных всеобщих оснований: языковая личность приходит в общество со своим языком, со своим Законом становления и развития, и пересечение индивидуальных языков в обществе создает удивительно красочное пересечение законов развития данного общества. «Не человек владеет языком, а Язык ведёт человека по жизни», – говорил, кажется, М.Хайдеггер. Мы продолжаем эту мысль: «Не общество владеет и распоряжается языком, а Язык ведёт это общество по жизни».

И если ставить во главу угла не латание дыр и заплат на уровне явлений, а постижение и – насколько это возможно – трансформацию скрытой под поверхностью явлений предполагаемой сущности, то становится понятной важность и актуальность проблематики нашей конференции – «Общество, язык и языковая личность».