(совместно с студ. И.С.Гуренко, Е.В.Чанаевой)

Вероятно, сегодня телесериал «Игра престолов» – Game of Thrones – наиболее популярный телепродукт. Как известно, он создан по мотивам цикла романов «Песнь Льда и Пламени» писателя-фантаста, сценариста и продюсера Джорджа Мартина. «Игру престолов» смотрят по всему миру, её анализируют серьёзные политические издания, такие как Foreign Affairs и Foreign Policy. Сериал необычайно интересен неожиданными поворотами событий. Многие считают, что судьбы персонажей в сериале – это череда роковых случайностей.

Мы не можем согласиться с определением судьбы как «череды роковых случайностей». На наш взгляд, сериал «Игра престолов» интересен именно тем, что он – вследствие высокой динамичности сюжета – делает прозрачными законы судьбы – судьбы, под которой мы понимаем естественную последовательность событий человеческой жизни как результат материализации бессознательных ожиданий и предпочтений конкретного человека [А.В.Пузырёв 2000: 18].

Цель настоящей статьи – на материале сериала «Игра престолов» – ответить на вопрос, в какой степени характер социально-психологических установок личности влияет на судьбу конкретного человека, определяет его жизнеспособность. В какой степени социально-психологические установки личности предопределяют развёртывание судьбы этой личности?

Для ответа на этот вопрос мы сопоставили судьбу четырёх персонажей (двух мужчин и двух женщин): 1) тех, судьба которых в сериале оказалась уже завершённой (Робб Старк, Кейтилин Старк), и 2) тех, судьба которых является открытой, пусть и полной различных неожиданностей (Тирион Ланнистер, Дейенерис Таргариен). Цитирование текста производится по тем переводам, которые имеются в Интернете.

При анализе социально-психологических установок персонажей сериала мы пользуемся иерархически выстроенной пирамидой этих установок:

1) физические (установки, обеспечивающие потребности в еде, питье, сексе и достижение других чувственных удовольствий),

2) личностные, направленные на творческую самореализацию личности в искусстве, науке, спорте и других общественно полезных сферах (здесь, как и на других уровнях, могут быть выявлены установки как созидательного, так и деструктивного плана),

3) межличностные, обеспечивающие развитие или разрушение межличностных отношений с близкими, родными, друзьями и товарищами (сюда же относятся установки на отношения с лицами противоположного пола),

4) этнические, связанные с принадлежностью к определённому этносу, расе (здесь могут быть выделены тоже две противоположные позиции: альтруистическая и эгоистическая; см.: [Л.Н.Гумилёв 1997: 162-163]);

5) социальные, направленные либо на общекомандные, корпоративные отношения, либо на конформизм и подавление инакомыслящих в конкретном социальном сообществе;

6) принципиальные, предопределяющие следование личности принятым ею принципам поведения или её беспринципность, притворство и прагматизм поведения в социуме;

7) интегративные, связанные с осознанием своего места в мире, с бережным или расточительным отношением к матери Природе, к Матери Земле, связанные или с отчуждением от всего мира, или с ощущением с ним своего глубинного родства [А.В.Пузырёв 2010].

На каждом из указанных уровней могут наблюдаться не только конструктивные, но также и дефектные социально-психологические установки, характеризующие соответственно «зрелых» и «незрелых» личностей. В данном случае сошлёмся на обзор различных исследований «зрелых» и «незрелых» личностей, предпринятый в работе Г. Олпорта [Г. Олпорт 2002: 330-353].

В статье используются цитаты как из сериала, так и из книг Джорджа Мартина вследствие того, что именно эти книги (цикл романов «Песнь Льда и Пламени») легли в основу сценария всего многосерийного фильма.

Начнём с мужчин. Сопоставим – в свете указанной пирамиды установок – судьбу двух мужчин: погибшего (Робба Старка) и остающегося в живых (Тирион Ланнистер).

Робб Старк. В сериале и книгах предельно ясно обозначены причины гибели Робба – прежде всего нарушение им своего королевского слова и женитьба по возникшей страсти на девушке, которая оказалась рядом. Король, как известно, не имеет права нарушать своё королевское слово. Робб Старк же повёл себя как очень плохой хозяин своего слова: сам слово дал, сам же его и взял.

Ср.: «– А ты обвенчаешься с одной из его дочерей, когда война закончится, – договорила она. – Его светлость любезно согласился предоставить тебе право выбора. У него много девиц, которые подходят тебе по возрасту.

К чести сына, Робб не дрогнул.

– Понимаю.

– Ты возражаешь?

– Разве я могу отказаться?

– Нет, если хочешь переправиться через реку.

– Я согласен, – проговорил Робб торжественно. Он ещё никогда не казался ей более взрослым, чем в это мгновение. Мальчишки могут играть с мечами, но брак заключает лорд, понимая, что это значит» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Кейтилин].

Дав слово Фреям, Робб Старк, король Севера, получил от них тысячу конных рыцарей и около трёх тысяч пехоты. В книжном варианте ситуация описывается так: после того, как Жиенна (Джейн) Вестерлинг утешила его ночью, Робб Старк сделал своей женой её, а не одну из дочерей Фрея. Вот его разговор с матерью:

«Я взял ее замок, а она похитила моё сердце, – улыбнулся Робб. <…> – В ту ночь она… утешала меня, матушка». – «И наутро ты женился на ней». – «Честь не позволяла мне поступить иначе» [Буря мечей. Книга первая. Глава Кейтилин].

О том, что королевская честь выражается, в частности, в верности своему королевскому слову союзникам (в данном случае, обещанию жениться на одной из дочерей Фрея), Робб Старк забыл, что и стало одной из главных причин «Красной свадьбы», в результате которой и Робб Старк, и его мать Кейтилин потеряли свои жизни. Хотя в фильме событийная канва передана несколько иначе, тем не менее основная причина смерти передана верно – словами Рикарда Карстарка, адресованными Роббу: «– Можно откровенно, Ваша Милость? Я думаю, что вы проиграли войну, когда женились на ней» (Игра престолов, 3 сезон, 2 серия).

В фильме любовницу, а позже жену Робба Старка зовут Талиса Старк (урождённая Мэйгир). Но общий смысл ситуации – что установки физического и межличностного уровней у Робба Старка доминируют над установками более высоких уровней – передан точно.

В книжном варианте из-за своей женитьбы Робб Старк отказался от второй своей сущности – от Серого Ветра, своего лютоволка, – и, согласившись с его пребыванием на псарне, тем самым отказался от их неразрывности. Сначала на этом настояла его жена, а позже – Уолдер Фрей. Отказ от своей расовой сущности, в соответствии с которой на знамёнах Старков был именно лютоволк, стал одной из причин закономерной гибели Робба.

И, конечно, Робб Старк – не осознав все свои социальные и психологические роли, не сформировав ясное и отчётливое представление о себе как короле Севера, отвечающего за весь Север, – продемонстрировал отсутствие у себя сформированных установок интегративного уровня.

Судьба Робба Старка, таким образом, является ярким свидетельством нежизнеспособности человека, у которого социально-психологические установки нижних уровней доминируют над установками высших уровней.

Тирион Ланнистер. Физический уровень установок для Тириона является чрезвычайно существенным. Существенным, но не самым главным. Он прекрасно осознает тот факт, что ростом он не вышел и что положение карлика в обществе приравнивается к положению бастарда. В разговоре с Роббом Старком он это формулирует предельно открыто:

«– В чем тут подвох? Зачем вам помогать ему?

– Я питаю нежность к калекам, бастардам и сломанным вещам» (Игра престолов, 1 сезон, 4 серия).

На личностном уровне своих установок Тирион демонстрирует постоянное стремление к саморазвитию. Особенно ярко мотивы своей любви к чтению он выражает Джону Сноу уже в 1-м сезоне «Игры престолов» (2 серия):

«Ноги мои слишком малы для тела, а голова чересчур велика, но я бы сказал, что, на мой взгляд, она как раз впору для моего ума. Я спокойно принимаю собственные силы и слабости. Ум – вот мое оружие. У брата Джейме есть меч, у короля Роберта – боевой молот, а у меня – разум. А он нуждается в книгах, как меч в точильном камне, чтобы не затупиться, – Тирион постучал по кожаной обложке книги. – Вот поэтому я читаю так много, Джон Сноу».

Уровень установок межличностного характера свидетельствует, что Тирион считает себя ответственным за свои межличностные отношения. Такую ответственность он демонстрирует, например, перед Шаей. В начале их отношений он ясно формулирует правила их отношений: «Я – Ланнистер. Золота у меня много, не сомневайся в моей щедрости. Но я потребую от тебя большего, чем то, что есть у тебя между ногами, хотя мне нужно и это. Ты будешь делить со мной шатер, подавать мне вино, смеяться над моими шутками, растирать мои ноги после дневных переходов… и продержу ли я тебя день или год, но, пока мы вместе, ты не примешь в свою постель никого другого» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Тирион].

И даже тогда, когда его всесильный отец Тайвин Ланнистер потребовал от сына, чтобы тот не брал с собой в Королевскую Гавань свою «шлюху ко двору», Тирион сохранил свои отношения с Шаей, хотя это и было для него опасно: «Шая что-то пробормотала со сна и подкатилась к нему, когда Тирион сел на край перины. <…> – Я решил взять тебя в Королевскую Гавань, милая, – шепнул он» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Тирион].

Этнический и социальный уровни установок Тириона характеризуются его гордостью тем, что он принадлежит Ланнистерам.

«– Говорят, Ланнистеры скользкие, что твои змеи.

– Змеи? – засмеялся карлик. – Мой лорд-отец сейчас перевернулся в гробу. Мы львы – по крайней мере, любим так себя называть. Хотя какая разница, на змею наступить или на львиный хвост – конец-то один» (Танец с драконами. Книга вторая. Искры над пеплом).

В плане собственно социальных установок Тирион демонстрирует свою социальную ответственность тем, что защищает Королевскую Гавань и организовывает победную контратаку защитников города, чудом при этом оставшись живым:

«– Пусть я коротышка, но не боюсь смотреть врагам в лицо» (Игра престолов, 3 сезон, 10 серия).

Нравственный императив у Тириона заведомо выше, нежели значат для него физические аспекты его существования. Когда отец, лорд Тайвин Ланнистер решает, что карлику следует жениться на Сансе Старк, он женится на ней и полностью встаёт на защиту Сансы, заботясь о ней. Показателен в этом смысле его диалог с королём Джоффри:

«– Ты больше не имеешь права ее мучить.

– Я могу мучить кого угодно. Запомни это, маленькое чудовище.

– О, чудовище! Может, тебе тогда стоит быть повежливее? Чудовища опасны, а короли нынче мрут как мухи» (Игра престолов, 3 сезон, 3 серия). Зная, что Санса не любит его, Тирион при этом не настаивает на выполнении ею супружеского долга.

«Ланнистеры всегда платят свои долги». Даже когда Тирион сам нуждается в деньгах, он выполняет обещания, например своему бывшему надзирателю: «Морд едва поверил своим глазам, когда Тирион бросил ему кожаную мошну. Глаза тюремщика округлились, как вареные яйца, когда, потянув за веревочку, он увидел внутри блеск золота.

– Я приберег его для себя, – сказал Тирион с кривой улыбкой, – но тебе было обещано золото, вот оно.

Денег было много больше, чем человек, подобный Морду, мог бы заработать, тираня узников целую жизнь» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Тирион].

Что касается интегративных установок, то Тирион, пожалуй, один из немногих персонажей, кто максимально осознаёт все слои своего социального существования. В частности, это выражается в таких его словах Джону Сноу: «Позволь дать тебе совет, бастард. Никогда не забывай, кто ты – ведь другие не забудут. Носи это как броню, и тогда они не смогут тебя ранить» (Игра престолов, 1 сезон, 1 серия).

Тирион осознаёт себя и как мужчину, и как умного человека, и как члена семьи Львов (Ланнистеров), и как жителя Королевской Гавани (оборону которой он организовал). Тирион – один из немногих персонажей, способных к надличному существованию, а потому у многих вызывает глубокую симпатию.

Преобладание у Тириона установок высших уровней над установками нижнего порядка и делает его максимально неуязвимым в мире, где, по известному замечанию Платона, господствует принцип «каждый против всех, и все против каждого».

Кейтилин Старк. Какие установки у неё преобладают? Создаётся впечатление, что физические установки у неё доминируют над остальными. Иначе зачем бы она вступила в добрачную связь с посторонним человеком, не со своим будущим мужем¸ а с Петиром Бейлишем? Тот на вопрос Тириона об этом говорит не стесняясь: «Милорд, вы воспитывались в Риверране – и, как я слышал, очень сблизились с Талли.

– Верно. Особенно с дочками.

– И насколько же?

– Я лишил их невинности – этого довольно?

Свою ложь – Тирион был почти уверен, что это ложь, – Мизинец преподнес с таким небрежным видом, что многие бы поверили.

Быть может, это Кейтилин Старк лжет? И о том, как лишилась невинности, и о кинжале?» [Битва королей. Книга первая, Глава Тирион].

Но истинность сказанного Бейлишем (Мизинцем) подтверждается всем ходом сюжета, вот ещё одно доказательство: «Рассерженный Тирион приподнялся со своих подушек, но тут в спор вмешался его отец.

– Относительно Тириона у меня другие замыслы. Мне думается, что ключ от Гнезда следует искать скорее у лорда Петира.

– Верно – он у меня между ног, – с озорной искрой в серовато-зеленых глазах подтвердил Мизинец. – С вашего разрешения, милорды, я готов отправиться в Долину и завоевать леди Лизу Аррен. Став ее супругом, я преподнесу вам Долину Аррен без малейшего кровопролития.

– Но захочет ли вас леди Лиза? – с сомнением спросил лорд Рован.

– Она уже хотела меня пару раз, лорд Матис, и жалоб я от неё не слышал» [Буря мечей. Книга первая. Глава Тирион].

Бейлиш признаётся в том же самом дочери Кейтилин – Сансе Старк: «Вспомните об этом, Санса, когда сами вступите в игру.

– Игру? Какую игру?

– Единственную, в которую стоит играть – в игру престолов. – Он поправил прядку ее волос. – Вы достаточно взрослая, чтобы понимать, что мы с вашей матерью были не просто друзьями. В свое время я хотел в мире только одного: Кет. Я осмеливался мечтать о том, как мы будем жить вместе, и о детях, которых она мне подарит... но она была дочерью Риверрана и Хостера Талли. Род, Долг, Честь – все это означало, Санса, что руки ее мне не видать.

Однако она дала мне нечто большее – то, что женщина способна дать лишь однажды» [Буря мечей. Книга вторая. Глава Санса].

Развитие повествования подтверждает неоспоримо, что, с одной стороны, Кейтилин прекрасно знала фамильный девиз: «Семья, долг, честь, – строгим голосом повторила она» [Игра престолов. Книга первая. Глава Кейтилин], – а, с другой стороны, отдала свою девическую честь безусловному проходимцу, бессовестному человеку – Петиру Бейлишу (Мизинцу).

Кейтилин «выдумала» порядочность Мизинца и не могла поверить в то, что он не стал делать секрета из их юношеской сексуальной близости. В разговоре с Тирионом, не включённом в фильм, это так и формулируется:

«– Зачем было Петиру лгать мне?

– А зачем медведь гадит в лесу? – вопросил он. – Потому что такова его природа. Для людей, подобных Мизинцу, лгать все равно что дышать. Уж вам-то по крайней мере следовало знать это.

Кейтилин шагнула к нему с напряжённым лицом.

– Как вас понимать, Ланнистер? Тирион склонил голову набок.

– Ну что ж, наверное, все при дворе слышали, как он лишал вас невинности.

– Это ложь! – воскликнула Кейтилин Старк» [Игра престолов. Книга первая. Глава Тирион].

Отношения Кейтилин с Мизинцем, кроме того, что они подтверждают наличие доминирования у Кейтилин установок физического плана, свидетельствуют также о том, что Кейтилин не умеет разбираться в людях (деструктивные межличностные установки).

А потому она активно манипулирует и ненавидит Тириона, называющего вещи своими именами: «Кейтилин Старк поглядела на Тириона с таким холодом, какого он ещё не видел на её лице.

– Петир Бейлиш некогда любил меня, но он тогда был мальчишкой. Страсть его явилась трагедией для всех нас. Но она была неподдельной и чистой, так что незачем насмехаться над ней. Петир просил моей руки, и это его полностью оправдывает. А вы действительно злой человек, Ланнистер!

– Ну а вы действительно дура, леди Старк. Мизинец никогда не любил никого, кроме Мизинца, и клянусь вам, что он хвастал не вашей рукой, но спелыми грудями, страстным ртом, жаром между ваших ног» [Игра престолов. Книга первая. Глава Тирион].

Деструктивные установки Кейтилин демонстрирует и на принципиальном уровне. В одной из серий она признаётся, что не сдержала клятвы своим богам:

«Один из мальчиков слёг с оспой. Мейстер Лювин сказал, что если он продержится ночь, то выживет. Но это будет очень длинная ночь. И я сидела с ним всю ночь, слушая его прерывистые, короткие вздохи, его кашель, его хныканье.

– Какой мальчик?

– Джон Сноу. Когда мой муж принёс домой с войны этого ребёнка, мне было тяжело на него смотреть. Я не хотела видеть эти карие глаза чужака, смотрящие на меня. И я молилась богам, чтобы они забрали его, чтобы он умер. Он заболел оспой. И я знала, что я была худшей женщиной, что когда-либо жила на этом свете. Убийца. Я обрекла это бедное, невинное дитя на ужасную гибель лишь из-за ревности к его матери. К женщине, которую он даже не знал. И я стала молиться Семерым, чтобы они сохранили мальчику жизнь. Пусть он живёт. И я полюблю его, я стану ему матерью, я упрошу мужа дать ему настоящее имя – назвать его Старком и покончить с этим. Сделать его одним из нас.

– И мальчик выжил.

– Он выжил, а я не смогла сдержать обещание. И все, что случилось с тех пор, весь ужас, что обрушился на мою семью... Всё потому, что я не смогла полюбить ребёнка, оставшегося без матери» (Игра престолов, сезон 3, серия 2).

Иными словами, Кейтилин позволяет себе изменить будущему мужу с глубоко непорядочным человеком (Петиром Бейлишем), а своему мужу, оказавшемуся на войне и решившему сберечь и воспитать своего ребёнка, она измены не прощает. Вот такая она «последовательная»!

Маленькая бессознательная ложь закономерно ведёт к большой измене. Кейтилин вполне искренне считает, что она – ради спасения детей – может изменить любому принципу, даже тому, что заявлен на флагах её семьи, семьи Талли – «Семья, долг, честь»: «Подобное известие должно было лишить мать рассудка, – прервал сир Десмонд, – люди это поймут. Вы не знали...

– Знала, – твёрдо ответила Кейтилин. – Я прекрасно понимала, что делаю, и знала, что это измена. Если вы меня не накажете, люди сочтут, что я действовала в сговоре с вами. Между тем вина моя и только моя, и отвечать я должна одна. Наденьте на меня опроставшиеся цепи Цареубийцы, если посчитаете нужным, и я приму эти оковы с гордостью» [Буря мечей, Книга первая. Глава Кейтилин].

Отсутствие в психике Кейтилин конструктивных установок высших уровней и доминирование установок низшего характера закономерно приводит к тому, что она совершает одну глупость за другой, а платой за эти глупости оказывается смерть её и её сына Робба Старка.

Судьба Кейтилин Старк – более чем очевидное свидетельство того, что доминирование у личности установок нижних уровней над установками высшего порядка закономерно приближает смерть этой личности.

Дейенерис Таргариен. Установки низшего порядка у Дейенерис подчинены установкам высших уровней. Получение телесных удовольствий для неё второстепенно: «Вода обожгла, но Дейенерис не дёрнулась и не вскрикнула: она любила тепло, дававшее ей ощущение чистоты. К тому же брат часто говорил ей: "Таргариенам не бывает жарко. Мы принадлежим к дому Дракона. Огонь растворён в нашей крови"» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Эта женщина, отодвинув страх смерти, шагнула в огонь вслед за своим мужем. Понимая, что «только смертью можно купить жизнь», она перед этим приказала привязать «божью жену» Мирри Маз Дуур, погубившую её ребёнка и её мужа, к костру. Тем самым Дейенерис «купила» жизнь и свою, и своих драконов. Но знание – это одно, тогда как следование ему требует большого мужества, и Дейенерис его проявила в полной мере: «Сир Джорах выкрикивал ее имя и в страхе ругался.

– Нет, – хотела она крикнуть ему. – Нет, мой добрый рыцарь, не бойся за меня! Моё время пришло. Я Дейенерис Бурерожденная, дочь драконов, невеста драконов, мать драконов, разве ты не видишь? Разве ты не ВИДИШЬ?» Со вздохом выбросив к небу огромный султан пламени и дыма, костёр рухнул вокруг нее. Ничего не боясь, Дени шагнула в огненную бурю, призывая к себе детей» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

На уровне личностных установок следует отметить постоянное стремление Дейенерис к получению знания: «Я не намерена снова искать дорогу вслепую, когда покину это место. Я должна знать, куда ехать и как лучше добраться туда» [Битва королей. Книга первая. Глава Дейнерис].

Справедливости следует сказать, что у Дени – в силу нищенского существования в начале повествования – не было возможности читать книги. Книги, тем не менее, она ценит: «Сир Джорах Мормонт извинился за свой подарок.

– Это пустяк, моя принцесса, но большего бедный изгнанник не может себе позволить, – проговорил он, положив перед ней небольшую стопку старинных книг. Это были истории и песни Семи Королевств, написанные на общем языке. Дени поблагодарила рыцаря от всего сердца» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

В познании реальности она скорее опирается на свою наблюдательность и интуицию: «Дени заметила тень улыбки, скривившей его губы, но брат не видел ничего» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

В своих снах она общается со своей драконьей сущностью и очищается ею: «Во сне была только она одна и дракон в чёрной как ночь чешуе, мокрой и скользкой от крови. От её собственной крови, ощутила Дени. Глаза дракона казались лужицами расплавленной магмы, а когда он открыл свою пасть, из неё горячей струёй ударило жаркое пламя. Она слышала, как дракон поёт ей. Дени развела руки, обнимая огонь, предалась ему, позволив охватить её целиком, очистить и закалить, залечить раны. Она ощущала, как горит и обугливается, как осыпается угольками её плоть, чувствовала, как кипит, превращаясь в пар, кровь, но боли не было. Она ощутила незнакомую силу и ярость» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

«– Я была больна, – отвечала она, наклоняясь над драконьими яйцами, которые Иллирио подарил ей в день свадьбы. Дени прикоснулась к одному из них, самому большому, и ласково погладила скорлупу. «Черно-алое, – подумала она, – как дракон в моем сне». Камень показался ей странно тёплым под пальцами… или она ещё дремлет?» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

Дейенерис – в её тринадцать лет – умеет делать грамотные выводы из своих наблюдений:

«– Визерис не способен возглавить войско, даже седьмой благородный муж не предоставит ему воинов, – сказала Дени. – У него нет ни гроша, а единственный рыцарь, который следует за ним, ценит его не дороже змеи. Дотракийцы смеются над его слабостью. Он никогда не приведёт нас домой.

– Мудрая девочка. – Рыцарь улыбнулся.

– Я не девочка, – бросила она с яростью в голосе. Пятки Дени ударили в бока лошади, и Серебрянка понеслась галопом» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

И развитие повествования, и события в фильме свидетельствуют о постоянном стремлении Дейенерис к саморазвитию, т.е. о конструктивных установках героини на их личностном уровне.

Наиболее сложным для обсуждения оказывается уровень межличностных установок Дейенерис.

С одной стороны, она берёт ответственность за отношения – с братом – и выполняет все его приказы. Она пытается до самой смерти Визериса быть на его стороне, помня, что они одной крови:

«Визерис смотрел на них раскрыв рот, а потом опустился на землю. Он молчал, не шевелился, только полные яда глаза его провожали их. Скоро он затерялся в высокой траве. Не видя его больше, Дени встревожилась.

– А он найдёт путь назад? — спросила она у сира Джораха по дороге» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

«Не бойся, он тебя не ударит. Милый брат, прошу, прости её, девушка ошиблась; я велела ей попросить тебя отужинать со мной, если так будет приятно твоей светлости. — Она взяла его за руку и повела через комнату. – Погляди, это я приготовила для тебя» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

 «– Клинок… убери меч, – попросила она его. – Пожалуйста, Визерис. Это запрещено. Опусти меч и садись на подушки. Пей, ешь. Тебе нужны драконьи яйца? Возьми их, только брось меч» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Она делает всё, чтобы повысить свою ценность в глазах мужа (не будем пересказывать известных деталей).

Но с другой стороны – Дейенерис действительно королева, причём королева драконов: «Она любила эти чудесные камни. Яйца дракона были настолько прекрасны, что иногда одно прикосновение к ним заставляло её почувствовать себя сильнее, отважнее, словно бы она извлекала силы из замкнутых внутри них каменных драконов» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

В этом смысле, Дейенерис не просто женщина. Она – женщина власти по природе своего рождения. Первое, что она сделала, она подчинила волю своего мужа своей воле – причём так, что он этого не заметил.

Первое, что Дейенерис сделала, – она изменила характер любовных отношений с мужем: «Он попытался перевернуть её, но она остановила его.

– Нет, – сказала Дени. – Этой ночью я должна видеть твоё лицо» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

Второе, что сделала она, – она вторглась в сферу власти, всегда считавшейся в кхаласаре прерогативой мужчин. Дрого не понял этого и воспринял это её вторжение как влияние своего сына: «Кхал Дрого улыбнулся.

– Видите, какой свирепой она становится! – сказал он. – Это мой сын, жеребец, который покроет весь мир, наполняет ее своим огнем. Скачи помедленней, Квото… если мать не испепелит тебя на этом самом месте, значит, сын ее втопчет тебя в грязь. А ты, Маго, придержи свой язык и найди себе другую овцу. Эти принадлежат моей кхалиси» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Нарушение Дейенерис в кхаласаре тех норм, которые сложились задолго до её замужества с кхалом Дрого, вероятней всего, и стало основной причиной гибели и её мужа, и её сына. Так, Дейенерис не приняла обычай, согласно которому «– Кхал не нуждается в помощи жен, чьи мужья спят с овцами, – рявкнул Квото. – Агго, отрежь ей язык. Агго ухватил ее за волосы и приложил нож к горлу», – а потому возразила: «– Нет, она моя. Пусть говорит» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис]. Общение Дени с «божьей женой» Мирри Маз Дуур, поставившей своей целью убить Дрого и его сына, и стало причиной их гибели.

Дени вполне логично рассуждала, что может довериться этой женщине, поскольку она вырвала её из рук насильников. При этом она не поняла, что для «божьей жены» главным мотивом было не выражение признательности, а желание не допустить появления на свет «жеребца, который покроет весь мир», а именно – её сына, сына Дейнерис. Постоянная готовность Дейнерис вступиться за других, чтобы восстановить справедливость, в данном случае сыграла над ней очень злую шутку.

И когда Квото говорит Дейнерис о приближении смерти Дрого: «Это сделала ты – не только она!» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис], – он по большому счёту глубоко прав.

Говоря об этнических установках, отметим, что Дейенерис всегда чувствовала кровь драконов в себе. Она всегда осознавала, что брат ее драконом не был, однако в ее жилах течёт именно кровь драконов:

«Жар плескал по воздуху огромными красными крыльями, отгоняя дотракийцев, отгоняя даже Мормонта, но Дени стояла на месте. Она от крови дракона, и огонь внутри ее.

Она давно догадывалась, как надо поступить, подумала про себя Дени, шагнув чуть поближе к кострищу. Но жаровни для этого мало. Пламя кружило перед ней, как женщины, плясавшие на ее свадьбе, кружило, пело, размахивая желтыми, оранжевыми и алыми вуалями, страшными с виду, но и прекрасными, прекрасными, живыми от жара. Дени открыла перед ними руки, плоть ее горела» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Осознание Дейнерис своих расовых корней, понимание того, кто она, какому народу принадлежит, какая кровь в ней течёт, – свидетельствует о созидательном характере её этнических установок.

Дейенерис – женщина не семейного, а широкого социального плана. Для неё характерно активное отношение к жизни, не позволяющее ограничивать себя рамками семьи. Вот она как рассуждает (здесь автор пользуется несобственно-прямой речью): «"Если бы я не была от крови дракона, – подумала Дени печально, – это место могло бы стать моим домом"». Она здесь кхалиси, у нее есть крепкий мужчина и быстрый конь; служанки, чтобы служить, воины, чтобы охранять. Ее ждёт почётное место среди дош кхалина, когда она состарится… Кроме того, в чреве ее вырастал сын, который однажды покроет мир.

Этого довольно для всякой женщины, но только не для дракона! Теперь, после смерти Визериса, Дейенерис осталась последней, единственной. Она рождена от семени королей и завоевателей, как и дитя внутри нее. Об этом нельзя забывать» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Это женщина с чётким нравственным императивом:

«– У нас нет причин брать этот город.

– Сколько рабов в Юнкае?

– 200 тысяч, если не больше.

– Тогда у нас есть 200 тысяч причин взять Юнкай» [Сериал «Игра престолов». Сезон 3. Серия 7].

Наконец, Дейенерис обладает вполне сформированной идентичностью, т.е. развитыми интегративными установками:

В начале своего появления в романе она предстаёт как пугливая тринадцатилетняя девушка, тем не менее, мыслящая вполне адекватно: «Дени не помнила, чтобы когда-нибудь носила столь мягкую одежду. Ткань пугала её. Она отняла руку.

– Платье и в самом деле моё?

– Это подарок магистра Иллирио, – отвечал с улыбкой Визерис. Брат её пребывал сегодня в хорошем настроении. – Ткань подчеркнёт фиалковый цвет твоих глаз. Кроме того, ты получишь золото и всякие камни, Иллирио обещал. Сегодня ты должна выглядеть как принцесса.

Как принцесса, подумала Дени. Она уже и забыла, что это такое. А может быть, никогда и не знала.

– Почему же он дал нам столь много? – спросила она. – Чего он хочет от нас? – Уже почти полгода они обитали в доме магистра, ели его еду, пользовались услугами его лакеев.

Дени уже исполнилось тринадцать, она прекрасно понимала, что в свободном городе Пентосе за так подарков не делают» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

Выйдя замуж за кхала Дрого, она осознаёт своё изменившееся социальное положение и ведёт себя как полноправная кхалиси:

«– Подождите здесь, – сказала Дени сиру Джораху. – Пусть все они тоже остановятся. Скажите, что я приказываю.

Рыцарь улыбнулся. Сира Джораха нельзя было отнести к симпатичным людям. Бычьи плечи и шея его заросли жёсткой шерстью, которая покрывала руки и грудь настолько густо, что для макушки ничего уже не осталось. Но улыбка его всегда подбадривала Дени.

– Вы быстро научились говорить так, как подобает королеве, Дейенерис.

– Я не королева, – заметила Дени, – а кхалиси. – Она послала кобылу вперёд – галопом и в одиночестве» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

«– Возьмите его лошадь, – приказала Дени сиру Джораху. Визерис охнул. Он не верил своим ушам, не верила им и Дени. Но слова приходили сами. – Пусть брат мой пешком возвращается в кхаласар» [Игра престолов. Книга первая. Глава Дейнерис].

«Я от крови дракона и должна быть сильной. Они должны видеть в моих глазах огонь, а не слезы» [Буря мечей. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Дейенерис постоянно ощущает свою королевскую сущность:

«– Клянусь, – проговорила она на общем языке Семи Королевств, по праву принадлежащих ей» [Игра престолов. Книга вторая. Глава Дейнерис].

Мы видим, что установки высших уровней преобладают у Дейенерис над установками более низких уровней, и это делает её прочнее в окружающем её агрессивном и полном враждебности мире.

Как справедливо указывает поздний Зигмунд Фрейд (и с этим его мнением соглашаются основоположники советской психологии Л.С.Выготский и А.Р.Лурия), принцип влечения к смерти является «основным, первоначальным и всеобщим принципом органической жизни» [З.Фрейд 1989: 405; Л.С.Выготский и А.Р.Лурия 1989: 29-36]. Стремление к самосохранению рассматривается З.Фрейдом как частное влечение, которое обеспечивает организму его собственный путь к смерти и удаляет все посторонние вероятности возвращения его в неорганическое состояние.

Комбинация установок личности в данном аспекте может рассматриваться как психологическая структура, которая или приближает смерть личности, или её приход отдаляет. Сериал «Игра престолов» тем и интересен, что он делает прозрачными законы приближения человеком своей смерти или отодвигания её «на потом». Из анализа судеб четырёх персонажей (Робба Старка, Кейтилин Старк, Тириона Ланнистера и Дейенерис Таргариен) следует, что доминирование установок нижних уровней смерть конкретной личности приближает, а при следовании установкам высокого порядка смерть приходит, как выразился другой персонаж, «не сегодня». Наш вывод может быть подтверждён анализом судеб и других персонажей сериала.

Что касается использования конкретной пирамиды установок, то она может служить в целях диагностики устремлённости той или иной личности к собственной смерти или к повышению в себе качества и количества жизни.

 

 

Цитируемая литература

 

Выготский, Л. С. Предисловие к русскому переводу работы «По ту сторону принципа удовольствия» [Текст] / Л. С. Выготский, А. Р. Лурия // З. Фрейд. Психология бессознательного : сборник произведений. М. : Просвещение, 1989. С. 29-36.

Гумилёв, Л. Н. Этногенез и биосфера Земли [Текст] / Л. Н. Гумилёв; сост. и общ. ред. А. И. Куркчи. – М. : Институт ДИ-ДИК, 1997. – 640 с.: ил. – (Сер. альманахов «Сочинения Л.Н.Гумилёва, вып. 3»).

Олпорт, Г. Становление личности : избранные труды [Текст] / Г. У. Олпорт. – М. : Смысл, 2002. – 462 с.

Пузырёв А.В. Психологические аспекты трансформации судьбы // Актуальные проблемы психологии и лингвистики: Материалы 4-ой Всероссийской школы молодых лингвистов (Пенза, 22-25 марта 2000 г.). М.; Пенза: Институт психологии и Институт языкознания РАН; ПГПУ им. В.Г.Белинского, 2000. С. 18-26.

Пузырёв, А. В. Пролегомены к эстетике языка и оценка содержательной основы массовых песен: учебное пособие к курсам «Социальная психология», «Теория и практика массовой информации», «Психология массовой коммуникации», «Психология журналистики» [Текст] / А. В. Пузырёв. – Ульяновск : УлГТУ, 2010. – 123 с.

Фрейд, З. По ту сторону принципа удовольствия [Текст] // Психология бессознательного : сборник произведений / З. Фрейд. – М. : Просвещение, 1989. – С. 382-424.